Ольга Ярославская: в Москве почти 230 тысяч многодетных семей - «Семья»

Почти 230 тысяч многодетных семей живут в Москве, среди них есть настоящие рекордсмены – в 130 семьях воспитывают десять и более детей, сообщила в интервью уполномоченный по правам ребенка в Москве Ольга Ярославская. Также в преддверии Дня защиты детей она рассказала, почему необходимо носить шлем при поездке на велосипеде и как можно бороться с зацеперами. Беседовали Ольга Овчинникова и Сергей Мозголов.– Ольга Владимировна, в аппарат уполномоченного традиционно поступают обращения не только по проблемам взрослых, но и детей. Год назад в топе были обращения по травмирующим бракоразводным процессам, по устройству детей в детские сады и буллингу в школах. Изменилась ли структура обращений, относящихся к детским вопросам?– Да, структура обращений по детским вопросам действительно изменилась. Вопросы, связанные с устройством в детские сады, практически вышли из числа наиболее частых – это стало возможным благодаря активному строительству детсадов в Москве, особенно в ТиНАО, откуда раньше поступало больше всего жалоб.Но, к сожалению, на первом месте по-прежнему буллинг. Несмотря на внедрение городских программ, таких как "Школа примирения" и "Школа юного медиатора", обращения продолжают поступать и от родителей, и от самих детей. Более того, ко мне стали писать уже взрослые – студенты, которые вспоминают школьные травмы, пережитый буллинг. Некоторые письма – просто откровения, без просьб, больше как к психологу. Недавно одна мама прислала песню дочери, написанную под впечатлением от школьного опыта травли.Я уверена, что бороться с буллингом необходимо, но это не решается мгновенно. Это системная работа, которая начинается с атмосферы в школе. Там, где уважают каждого ребенка вне зависимости от его внешности, успеваемости или социального статуса, буллинг просто не приживается. Дети чувствуют, что в таком пространстве у каждого найдется защитник.Атмосфера уважения формируется через совместную деятельность педагогов, родителей и учеников. Уважение – это не лозунг, это чувство, и оно воспитывается только в действии. Поэтому противодействие буллингу – это, по сути, вопрос воспитания. И нам всем еще предстоит большой путь в этом направлении.– Поступают ли к вам обращения, которые касаются детей участников специальной военной операции?– Да, такие обращения бывают, но не часто – за год около пяти. Обычно это непростые семейные ситуации, где один из родителей участвует в специальной военной операции, а второй по каким-то причинам не может справиться. Например, недавно к нам обратилась тетя двух детей – их мама тяжело больна, а отец находится на передовой. Мы подключили коллег, помогли устроить детей в московский детсад. Вопрос решили оперативно.– За какой период обычно удается решить подобные вопросы?– Все зависит от ситуации, но, как правило, мы стараемся укладываться в неделю. Бывает, что решаем и за пару дней – если от этого зависит благополучие ребенка, откладывать нельзя.– Ранее вы поднимали проблему, что в Центре временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей 80% детей не являются гражданами Российской Федерации, и они чаще всего находятся на территории РФ без родственников. Изменилась ли ситуация за прошедший год? Сколько детей на сегодняшний день находится в центре?– Да, ситуация изменилась. На сегодняшний день в Центре временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей находятся 22 подростка. Из них 15 – граждане Российской Федерации, семь – иностранцы, преимущественно из стран СНГ. Это заметно меньше по сравнению с предыдущими годами.Несмотря на снижение количества несовершеннолетних иностранцев, работа по решению этой проблемы продолжается. Я обратилась в Государственную думу с инициативой о необходимости изменений в законодательстве, касающемся правил пересечения границы Российской Федерации несовершеннолетними детьми из других государств, особенно стран СНГ.По итогам моего обращения депутат Госдумы Леонид Калашников организовал круглый стол с участием представителей МВД, УФСИН, ФТС, ФНС, а также федеральных уполномоченных по правам человека и по правам ребенка. Все участники поддержали необходимость изменений. Сегодня несовершеннолетние иностранцы могут пересекать границу без сопровождения взрослых или по доверенности с любым взрослым, что создает риски появления безнадзорных детей, нарушающих законы и попадающих в Центры временного содержания.Были высказаны опасения, как это скажется на тех детях, которые приезжают в Россию на обучение или лечение. Я считаю, что такие случаи легко подтвердить документально, и они не должны попадать под ограничения. Проблема касается именно безнадзорных несовершеннолетних, на депортацию которых государство тратит значительные ресурсы. Только за прошлый год центром было возвращено на родину 36 таких подростков.– Поскольку вы неоднократно посещали этот центр, как бы вы оценили условия содержания в нем?– Честно скажу: условия нормальные. У детей есть питание, гигиена, охрана. Они учатся, хотя и дистанционно – с этим есть сложности, особенно из-за языкового барьера. Мы видим проблему и ищем решение: онлайн-формат не всегда эффективен, особенно если ребенок плохо говорит по-русски. Нужны очные педагоги и адаптационные программы.– Недавно Чукотка предложила отмечать День многодетной семьи. Как вы относитесь к этой идее? Как вы считаете, необходим ли такой праздник в Москве?– Знаете, идея теплая, но, на мой взгляд, праздников у нас уже хватает. Главное – не торжественные даты, а реальные меры поддержки. Лучше направить ресурсы на льготы, программы помощи, доступный отдых, решение жилищных вопросов. Я за практику, а не за символику.– Сколько всего сейчас многодетных семей живет в столице, сколько детей в них воспитывается, увеличилось ли их число за последние годы? Много ли у нас семей, где воспитывается более десяти детей?– По состоянию на 1 мая в Москве проживает 229,5 тысячи многодетных семей, в которых воспитывается 582,4 тысячи детей. За последние годы их число стабильно растет, что говорит о востребованности мер поддержки, действующих в столице. Среди этих семей есть настоящие рекордсмены: в Москве проживает 130 семей, где воспитываются десять и более детей. Всего в таких семьях 906 несовершеннолетних. Хочу подчеркнуть, что городские власти уделяют большое внимание созданию комфортной и современной инфраструктуры для детей. Москва совершила настоящий "детский прорыв": появляются новые школы и детские сады, реконструируются старые здания, парки и учреждения культуры становятся доступнее и интереснее для юных москвичей. Все это поддерживает семьи и вдохновляет родителей.На мой взгляд, в Москве стоит определить район с наибольшим числом многодетных семей. Это дало бы возможность сосредоточить дополнительные усилия на развитии именно там: строить лучшие детские площадки, в приоритетном порядке ремонтировать детские поликлиники, организовывать специальные дни для диспансеризации, развивать семейные центры. Это могла бы быть комплексная городская программа с участием всех профильных департаментов – от здравоохранения до ЖКХ. Такой подход позволил бы адресно усиливать поддержку там, где она особенно важна.– В Москве живет несколько самобытных семей, которые несколько раз попадали в поле зрения СМИ. Это семья "многоженца" Ивана Сухова и семья с детьми-вундеркиндами Евгения Теплякова. Находитесь ли вы на связи с этими многодетными семьями?– Да, с семьей Суховых я нахожусь на связи. Последний раз Иван Сухов обращался ко мне с просьбой помочь подобрать хорошие самоучители по программированию для его детей. Я передала этот запрос в министерство цифрового развития, и они с удовольствием поддержали инициативу, предоставив комплект учебных материалов для ребят.Как и раньше, я не хотела бы комментировать моральную сторону этой истории. Моя задача – защищать права детей, а не давать оценку стилю жизни родителей. Могу сказать главное: дети в этой семье не испытывают насилия или пренебрежения, они получают образование – кто-то учится в школе, кто-то в колледже, кто-то на самообучении. Видно, что у них очень теплые, любящие отношения внутри семьи. И на те призывы, которые звучат в обществе – якобы детей нужно изъять, – я отвечаю: дети – не имущество и не животные, это личности, и они любят своих родителей, а родители любят их. Иван делает все, чтобы дети росли в заботе и развивались. Я остаюсь с ними на связи и всегда готова помочь, если потребуется.Что касается семьи Тепляковых, то в постоянном контакте с ними находится аппарат уполномоченного по правам ребенка в Российской Федерации. Но как уполномоченный по правам ребенка в Москве, я также получаю всю актуальную информацию об этой семье и слежу за тем, чтобы права детей были защищены.– Сколько детей на сегодняшний день воспитываются в госучреждениях? Сколько детей были устроены в семьи с начала этого года?– Сейчас в московских учреждениях находятся 813 детей. А с начала года в семьи передано уже 518 детей. И это очень хорошие цифры. У нас более 12 тысяч замещающих семей, которые воспитывают 16 тысяч ребят. Но в учреждениях остаются в основном подростки или дети с тяжёлыми заболеваниями. Многие из них уже пережили потерю приемных родителей, и просто боятся снова привязаться и потерять.У меня двое приемных подростков. И первое время было сложно. Мы учились доверять друг другу. Но когда появилась привязанность, многое изменилось. Главное – быть рядом, принимать ребенка таким, какой он есть. Мы часто говорим о сиротстве как о социальной проблеме, но за статистикой – живые судьбы. Я верю, что поддержка семьи на раннем этапе может предотвратить попадание ребенка в учреждение.– Могут ли дети-сироты из Москвы быть усыновлены в другие регионы или, например, страны?– В Москве действительно действует принцип приоритета: мы заинтересованы в том, чтобы дети-сироты, оставшиеся без попечения родителей, находили семьи именно в столице. Вместе с тем в России создана единая федеральная база данных детей-сирот, что позволяет москвичам усыновлять или брать под опеку детей из любых регионов страны – и наоборот. Поэтому московские дети могут быть переданы в семьи из других регионов России, если там находится семья, готовая их принять.Что касается международного усыновления, то на сегодняшний день Москва детей за рубеж не передает. Однако бывают случаи, когда в московские семьи попадают дети-иностранцы. Главное – чтобы дети росли в любви и заботе. Где бы ни была их новая семья – в Москве или другом регионе – это должно быть место, где ребенок будет счастлив и защищен.– В феврале произошла резонансная ситуация, мать, которая не является гражданкой России, пыталась продать в Москве за тысячу долларов свою новорожденную дочь. Что сейчас с этой малышкой? Она устроена в семью?– Да, эта ситуация оперативно разрешилась, девочка была передана в кровную семью. За ней в Москву приехал папа.– Продолжая вопрос про резонансные истории, за последний год их много произошло, продолжаете ли вы оставаться на связи, следить за судьбой детей, которые попадали в неприятные истории?– Да, особенно за подростками. Многие из них остаются на связи: пишут, звонят, советуются. Я стараюсь поддерживать контакт. Но если за ребенком уже закреплены органы опеки, я не вмешиваюсь – у них своя система работы, и важно не дублировать, а дополнять ее.– Москва является городом-побратимом с Донецком и Луганском. Я знаю, что вы тоже посещали новые регионы. Как на текущий момент идет взаимодействие между столицей и двумя городами?– Это очень серьезная, системная работа. Москва помогает строить школы, больницы, обеспечивает техникой, обучает специалистов. Я недавно была в Луганске – и могу сказать, изменения там разительные. Города оживают, и наша задача – не просто помочь материально, но и передать опыт. Мы обучаем местных соцработников, чтобы они могли продолжить развивать систему на местах.– Есть ли случаи устройства детей из новых регионов в московские семьи?– Да, случаи устройства детей из новых регионов в московские семьи действительно бывают. Это происходит при непосредственном участии как уполномоченных из Донецка и Луганска, так и при моем личном содействии. В Москву, как правило, направляют детей, которым невозможно обеспечить необходимое лечение или реабилитацию в родном регионе – например, при наличии редких или сложных заболеваний. Несмотря на улучшение уровня медицины на местах, бывают ситуации, когда требуется помощь с "большой земли". Один из ярких примеров – семья, принявшая троих детей, двое из которых здоровы, а один ребенок – инвалид и нуждается в интенсивной реабилитации до семи-восьми лет. Благодаря московской семье и качественной медицинской помощи, мальчик, который полтора года назад не мог ходить, уже бегает. Этот случай – пример того, как правильный подход и поддержка способны кардинально изменить жизнь ребенка.– Ольга Владимировна, вы неоднократно обращали внимание на ситуации с передвижением несовершеннолетних детей на самокатах, в частности вместе с родителями. На ваш взгляд, улучшилась ли сейчас ситуация в этом направлении? Возможно, идет работа с семьями, чьи дети попали в число нарушителей пользования электросамокатами городского проката?– Да, ситуация действительно начала улучшаться, и это результат целенаправленной работы. Введен штраф до 100 тысяч рублей за нарушения при использовании городских электросамокатов, и сразу заметно сократилось число нарушителей. Я это вижу лично, живя в районе, где самокатов очень много – раньше часто наблюдала, как катаются вдвоем, втроем, особенно дети, а сейчас таких случаев стало меньше.Тем не менее, расслабляться рано. Работа должна продолжаться – особенно в отношении личных самокатов, ведь именно на них по-прежнему часто катаются с нарушениями. Очень важно не только ужесточать меры, но и продолжать просветительскую деятельность. В этом направлении у нас есть полное взаимопонимание с департаментом транспорта Москвы.Недавно мы обсуждали с ними необходимость ношения шлемов, и после этой встречи участникам велофестиваля ввели обязательное требование – средства защиты, включая шлемы. Это очень важный шаг. Лето – травмоопасное время, и в прошлом году в московские больницы массово поступали дети с травмами после падений с велосипедов и СИМ. Коридоры были переполнены, такого наплыва ещё не было.К сожалению, даже мой приемный сын отказывается носить шлем – не модно. Но это надо менять. Посмотрите, как изменилась культура среди горнолыжников: 15 лет назад никто не носил шлем, а теперь, если ты без шлема – это уже считается странным. Такую же культуру безопасности нужно сформировать и у нас.Особенно остро стоит вопрос травм головы у детей. Ломают руки-ноги – это лечится. А черепно-мозговые травмы могут изменить всю жизнь. Мне запомнился случай: трёхлетняя девочка ехала на самокате, папа шёл рядом и отвлёкся на телефон. Девочка не справилась с уклоном, ударилась головой о бордюр – теперь она инвалид. А была бы в шлеме – отделалась бы испугом. Поэтому шлемы и культура безопасности – это не формальность, а необходимость.– Еще одна проблема, которая приобрела массовую популярность среди детей и подростков – это зацепинг. К сожалению, такие развлечения часто заканчиваются тяжелыми увечьями и даже летальными исходами. На Ваш взгляд, как с этим можно бороться?– Да, проблема зацепинга становится все острее и, к сожалению, часто заканчивается трагедией. Мы недавно обсуждали её на совещании с федеральной транспортной прокуратурой и Следственным комитетом. Ранее считалось, что причина – в плохой инфраструктуре или близости школ к путям. Но когда эти факторы устранили, зацепинг не исчез.Сейчас основная версия – в подростковой тяге к острым ощущениям. Есть дети, у которых высока потребность в адреналине. Они не "плохие" – наоборот, такие ребята часто становятся героями, потому что умеют побеждать страх. Им нужно направить энергию в мирное русло: предложить кадетские корпуса, Юнармию, экстремальные виды спорта. Но всё это часто платное, и не каждая семья может себе позволить.Нужна целевая программа поддержки таких подростков. Большинство из них – из благополучных семей, учатся хорошо, но родители не всегда знают об их увлечениях.А глобально – мы должны прийти к системе доступного, а значит, бесплатного дополнительного образования и спорта. Именно там раскрываются таланты, а если страна в них заинтересована, она должна дать возможность каждому ребенку.– В этом году в Госдуме предложили школам перейти на индивидуальное расписание для каждого ребенка. Поддерживает ли вы данное предложение?– Не вижу смысла вводить это повсеместно. Закон уже позволяет составлять индивидуальный план, если у ребёнка есть медицинские показания или особые обстоятельства. Но массово внедрять это – перегруз и для школы, и для родителей. Лучше адаптировать уже существующие механизмы.– Сейчас у московских школьников период экзаменов. Есть ли в этом году выпускники, которые сдают экзамены в СИЗО?– Да, сдача экзаменов в СИЗО, как и каждый год, прошла досрочно. ОГЭ в следственных изоляторах в этом году сдавали 15 школьников, ЕГЭ – шесть человек, из которых одна выпускница уже достигла совершеннолетия.– К сожалению, чем ближе лето, тем чаще появляется информация о выпадении детей из окон. Видно ли снижение к прошлому году?– Да, по сравнению с 2023 годом количество случаев выпадения детей из окон немного снизилось: тогда было зафиксировано 37 происшествий, 6 из которых закончились трагически, в 2024 году – 27 случаев, четыре из них с летальным исходом. Но даже с этим снижением цифры остаются пугающими.Уже этой весной мы столкнулись с новыми случаями – причина по-прежнему одна: халатность родителей. Сейчас, к сожалению, никакой ответственности за подобные происшествия они не несут. Я считаю, что она должна быть – в том числе материальная. Это могло бы спасти чью-то жизнь, потому что ответственность стимулирует внимательность.Неважно, на каком этаже живет семья – родитель обязан обеспечить безопасность. Нужно усиливать и профилактику: социальная реклама, напоминания в транспорте, на улицах. Мы уже начали с простого – добавили оконные блокираторы в наборы "Наше сокровище" для новорождённых. Это простое устройство стоит 300 рублей, но может спасти жизнь.– Впереди летняя оздоровительная кампания. Известно ли уже, сколько детей-москвичей отдохнут в этом году за это время и какие направления для летнего отдыха?– Да, в этом году для летнего отдыха и оздоровления детей в Москве подготовлена масштабная программа, охватывающая все категории юных москвичей, особенно тех, кто находится в трудной жизненной ситуации – это дети-инвалиды, сироты, дети под опекой, из многодетных и малообеспеченных семей.Всего на 2025 год по линии "Мосгортура" предусмотрено 89 193 места. Уже выдано 83 777 сертификатов, включая 36 816 – детям из малообеспеченных семей, 32 859 – детям с инвалидностью, 6 122 – детям с ОВЗ, 5 495 – детям под опекой, 2 150 – детям из разных льготных категорий, воспитывающимся в одной семье, 335 – детям-сиротам в возрасте от 18 до 23 лет. Также дополнительно выделено 5 416 путевок для детей-сирот и воспитанников социальных учреждений по заявкам учреждений соцзащиты.География отдыха обширна – от Калининграда до Владивостока. У "Мосгортура" около 23 тысяч мест для размещения детей, так что есть возможность подобрать отдых в зависимости от интересов и потребностей каждого ребенка. Желаю всем яркого, интересного и безопасного лета!

Цитирование статьи, картинки - фото скриншот - Rambler News Service.

Иллюстрация к статье - Яндекс. Картинки.

Есть вопросы. Напишите нам.

Общие правила  поведения на сайте.