Дочка «Хоботова»: «Когда с папой здоровались незнакомые люди, я удивлялась» - «Отцы и дети»

24 декабря 2021 года актеру Анатолию Юрьевичу Равиковичу исполнилось бы 85 лет.

Несмотря на десятки ролей на сцене и на экране, для многих он, в первую очередь, милый, смешной и уже ставший практически родным Хоботов из фильма «Покровские ворота». Секрет популярности фильма не только в сюжете. Каждый нет-нет и увидит в этом образе себя – иногда нерешительного, порой наивного, а в каких-то обстоятельствах смелого человека, которым кто-то вечно пытается управлять якобы из лучших побуждений. Мы все в чем-то – «Хоботовы».

Каким был известный актер в жизни и о его главной роли – роли отца – рассказала «Бате» его младшая дочь Елизавета Мазуркевич.

Анатолий Юрьевич Равикович (1936-2012) – советский и российский актер театра и кино, Народный артист РСФСР, в роли Хоботова в к/ф «Покровские ворота»

Как Хоботов лишь отчасти

Папа был хорошим рассказчиком, и любое даже самое примитивное событие мог превратить в интересную историю. Однако о своем детстве говорил мало: оно было тяжелым, пришлось на военное время (шла Великая Отечественная). Он с мамой и сестрами был в эвакуации, в украинском городке Глухове. Воспоминания тех лет были грустными.

На своего самого знаменитого персонажа Хоботова папа похож лишь отчасти. У него, несмотря на доброту, веселость и чувство юмора, был мужской, сильный характер. Конечно, он мог быть мягким в определенных обстоятельствах, но не в такой степени, как его киногерой.

Папа был очень тактичным человеком, и эта его черта характера мне передалась. Мама (актриса Ирина Мазуркевич – прим. ред.) более экспрессивная. Она в любой жизненной ситуации реагирует сиюминутно, импульсивно и от души. А папа, если у нас были какие-то обсуждения или споры, конечно, мог выйти из себя, но крайне редко. Обычно его поведение было сдержанным, обдуманным…

Воспитание самостоятельности

Отец мог выслушать меня, но никогда ничего не выпытывал. Скорее он издалека «закидывал удочку», давая мне право делиться или не делиться переживаниями. Папа высказывал свою заинтересованность, а дальше мне предоставлялась возможность выбора. При таком подходе мне чаще хотелось что-то рассказать, и я могла обсудить с ним практически все. При этом он никогда не давал оценок или непрошеных советов, не поучал.

Если я просила помощи или участия, он помогал, свое мнение высказывал, но всегда делал это очень аккуратно. Не только потому, что папа не хотел меня задеть. Теперь я понимаю, что он старался не повлиять кардинально на мое решение. Оно должно было быть моим, самостоятельным.

Анатолий Равикович с дочерью Елизаветой

Мужской пример сентиментального романтика

Подсознательно мы все строим отношения по модели, которая была у нас перед глазами в детстве. В моем случае это не своем так – я довольно сильно отличаюсь от мамы по характеру. Но что касается выбора мужчин, то здесь я, наверное, ориентируюсь на их схожесть с папой. Для меня важны отношение к женщине, поведение, чувство юмора. Папа был и остается для меня примером того, каким должен быть мужчина.

Наблюдая отношения родителей, я видела те качества отца и мужа, которые, на мой взгляд, важны: уважение к партнеру и к его мнению, терпимость, снисходительность и некий романтизм. Потому что папа на самом деле был сентиментальным романтиком! Это проявлялось в его взглядах, в манере общения… Он мог по-джентльменски целовать маме руку, проявлять знаки внимания. Безусловно, это происходило потому, что он ее очень любил.

Анатолий Равикович с супругой Ириной Мазуркевич

Дочь – домой, родители – на работу

Жизнь ребенка в актерской семье во многом отличается от того, с чем сталкиваются другие дети. В связи со спецификой профессии и папиной востребованностью – а он был очень занят в театре и антрепризах, – у нас не было такого совместного времяпрепровождения, как это бывает в семьях.

Как правило, работающие на пятидневке родители в выходные устраивают семейные выезды, какой-то общий досуг по вечерам. У нас все было иначе. Днем я находилась в школе, потом гуляла с друзьями, а когда к пяти вечера возвращалась домой, чтобы сесть за уроки, папа с мамой собирались в театр. Через полчаса они уезжали на спектакль – их работа начиналась в шесть…

Анатолий Равикович с женой, дочерью и домашними питомцами

Жареная картошка и икорные котлеты

Но были моменты, когда мы с папой проводили время вдвоем. Надо сказать, что он великолепно готовил! Наблюдая за ним, некоторые кулинарные секреты узнавала и я.

Кстати, тяга к готовке еще одно мужское качество, которое я особо выделяю, потому что мужчины редко хорошо готовят и не любят заниматься кухней. Папа готовить любил и мог в этом даже посоревноваться с мамой.

К некоторым его рецептам я не решаюсь подступиться до сих пор. Например, отец делал фаршированную щуку: снимал с рыбы кожу, готовил начинку, заполнял тончайшую оболочку… Мне эти действия казались настолько сложными!

А вот кое-что из самых любимых блюд отцовской кухни я освоила. Папа очень вкусно жарил картошку и всем известную питерскую корюшку. Специально для меня он перебирал всю купленную рыбу и делал котлетки из икры корюшки. С детства я обожаю жареную картошку и икорные котлеты.

Закулисное детство

До тех пор, пока я не подросла и не смогла оставаться дома одна, родители брали меня на работу с собой. Никаких нянь тогда не было, оставить меня было не с кем, и практически с рождения меня брали в театр.

Театр был для меня естественной средой. Иногда родителям удавалось договориться с мамой их друзей, но это бывало нечасто. Поэтому в основном я бегала за кулисами – в одну гримерку, в другую, в костюмерный цех… Сначала в театре им. Ленсовета, потом в театре Комедии им. Н.П.Акимова, где у меня появилась подружка. Звали ее Катя Азаркевич, а мама у нее работала в костюмерном цехе. Собственно там мы и играли. В костюмерной мы могли примерить какие-то аксессуары и недорогие костюмы – нам разрешали наряжаться. Потом мы забирались в осветительскую ложу и смотрели спектакли. Интересно, что в то время осветителем в театре работал ныне известный исполнитель – солист группы «Сплин» Александр Васильев. В антрактах он уходил в техническое помещение и что-то играл на гитаре…

Как ни странно, «запах кулис» меня не покорил, и в спектаклях я не участвовала.

В детстве я не оценивала и не анализировала папину актерскую игру, не сравнивала его с другими актерами. Мне было сложно представить, что вот сейчас папа играет роль так или иначе – я просто отстраненно смотрела спектакль. Когда я повзрослела, то, видимо, потому что всю жизнь находилась в театральной среде, начала дифференцировать актеров, сравнивая их с мамой или с папой.

Таким образом, у меня воспитался вкус, и сейчас, когда у мамы готовится новый спектакль, я стараюсь прийти на самый первый показ. Мне очень лестно, что мама прислушивается к моему мнению, а я могу сделать какие-то свои заметки, кто переигрывает или недоигрывает, и она соглашается, ей важно, что я подтверждаю ее собственные впечатления.

Анатолий Равикович и Ирина Мазуркевич в спектакле «Малыш и Карлсон, который живет на крыше». Театре им.Ленсовета

Отец и дочь на съемочной площадке

Дважды я оказывалась с вместе папой на съемочной площадке.

Впервые – когда мне было года два. Приняла участие в папиной постановке на Ленинградском телевидении. Это была сказка «Маленькая Баба-Яга», в которой снималась мама, а меня проносили перед камерой в каком-то крошечном эпизоде.

Вторая работа была больше. Опять же на телевидении снимали сказку «Кошкин дом». Папа и мама играли там кота и кошку. По задумке режиссера эту сказочную историю дочке рассказывает отец. Роль отца также играл мой папа, а я, шестилетняя, сидя у него на коленях, играла дочку и внимательно слушала. Мне было очень интересно само действие – смешные герои в ярких костюмах вокруг. Там были котята, петух и разные другие. Все это было такое сказочное, красивое! Но вот припомнить, как я играла, не могу. Меня попросили сделать, и я это старательно выполнила. На этом все.

Атмосфера киносъемок меня тоже не вдохновила, и актрисой я стать не захотела – ни тогда, в детстве, ни позже.

Хотя до рождения детей я работала на телевидении, в кинопроизводстве, была координатором проектов, ассистентом режиссера. А сейчас моя деятельность никак не связана с медиа.

Близкие люди

Я всегда знала, что у меня есть старшая сестра Мария — папина дочка от первого брака (с актрисой, театроведом Еленой Добросердовой – прим. ред.). Мы с ней регулярно виделись, потому что она бывала у нас в доме. Папа не прерывал отношений со старшей дочерью, и вообще они были очень близки.

До определенного момента мы с Машей не общались в силу объективных причин – у нас большая разница в возрасте. Естественно, в пять или восемь лет я не представляла интереса для сестры как собеседник (улыбается). Потом сестра вышла замуж, у нее родились дети, появились свои заботы, но теперь уже мне было не до встреч: молодость, первые влюбленности, прогулки с парнями…

А вот когда я поступила в институт, мы с Машей начали общаться, дружить. Нам стало интересно друг с другом, мы стали ходить друг к другу в гости. Мне хотелось увидеть маленьких племянников. Я приходила к ней вместе со своим молодым человеком.

Постепенно наша возрастная разница стерлась, и сейчас мы общаемся регулярно: мы близкие люди, нам есть о чем поговорить. Для меня это очень важно.

Дочери Анатолия Равиковича Мария и Елизавета вместе со своими детьми

Что папа популярен, поняла не сразу

Мои родители — известные люди, но я скорее отношу их к театральным актерам. Детство я провела за кулисами, видела все спектакли с папиным участием, но, что отец – популярный актер, стала понимать уже в более старшем возрасте.

Когда мы куда-то шли вместе и, допустим, в магазине с папой здоровались, что-то ему говорили какие-то не знакомые мне люди, я спрашивала: «А кто они? Откуда ты их знаешь?»

Помню, я одно время даже стеснялась, и при знакомстве с ровесниками не то чтобы старалась скрыть, но не афишировала, что мой папа настолько известен. Меня это смущало.

Анатолий Равикович и его дочь Елизавета Мазуркевич

Мои дети известность деда воспринимают по-другому. Я это связываю с появлением разных информационных ресурсов. В моем детстве ничего подобного не было, и максимум, где можно было увидеть папу, в театре или по телевизору, что было крайне редко, только когда показывали фильмы с ним. Был еще один вариант – просмотр кино на видеокассетах дома. Сейчас же такое огромное количество возможностей: интернет, коммерческие каналы и приложения, где можно посмотреть кино. Плюс публикации в сети… Когда дети набирают в поисковике фамилии Мазуркевич и Равикович, они видят сколько там всякой информации, понимают – дедушка и бабушка очень известны. Если набирают свою фамилию – информации столько не появляется…

Но я воспитываю детей довольно строго, объясняю им, что известностью не нужно кичиться и хвастаться, потому что их конкретной заслуги в этом нет. Им просто повезло, что они родились в такой семье и можно радоваться и гордиться дедушкой. К счастью, они это прекрасно понимают.

Характер в наследство

В своих детях я вижу продолжение моего отца, особенно в сыне. Это заметно, если рассматриваешь и сравниваешь фотографии Матвея и маленького папы. Схожесть есть. А еще Матвей такой же артистичный…

А я, хоть с возрастом внешне все больше похожу на маму, унаследовала от отца многие черты характера, и они очень помогают мне в жизни. Моя работа всегда связана с общением с людьми. И папины мягкость, осторожность мне пригодились. Причем не только в работе. Если бы я извергала из себя подряд все, что во мне зарождается, думаю, многих людей не было бы рядом со мной так долго.

Мне хотелось бы передать моим детям лучшие качества моего отца –честность, искренность, порядочность. Ими папа обладал в большом объеме, и я стараюсь делать так, чтобы дети их впитали даже через поколение.